Таро, как магический практикум. Арканы VIII, XI, XII и ∞.

Число XI в "дореволюционных" колодах (до Мазерса и в последствии Уэйта) соответствовало Аркану Сила, и поверженная поза повешенного человека на Аркане XII, Аркан Повешенный, как образ жертвы - естественное следствие событий. 

Когда же Мазерс (Орден Золотой Зари) меняет числовую принадлежность Арканов, путь героя обретает короткую логичность - буквально: Повешенный, располагаясь по числу XII олицетворят следствие вступившего в силу правосудия XI, и служит предтечей трансформации Смерти XIII - глобальной перемены сознания, как следствия пережитых ранее событий. 

В силу естественных причин, а именно, самой жизни, со всеми ее не поддающимися подчас управлению "выкрутасами", именно такая последовательность кажется логичной. В этой последовательности Повешенный видится жертвой, оказавшейся в обстоятельствах, предугадать и предотвратить которые не способен.

Когда же Правосудию соответствует число VIII - земные законы, "правее" которых ничего на Земле нет, Отшельник IX вынужден принять существующие правила игры, поскольку иных и не знает. Его логика, логика человека земного, подчиняется линейным и логичным законам: сделал - получил, и совершенно естественным становится постижение величайшего искушения Чуда - Колеса Фортуны X, одаривающего высоким благом "слепой", а значит, алогичной удачи. Тогда Сила XI станет естественным следствием выплеска накопленной энергии, выхода её во внешний мир. "Я есть! Я существую, и мир должен об этом знать!" - провозглашение своих прав.

Повешенный XII в таком порядке жертвой не является. Наоборот, теперь это узревший свои возможности человек, которому дано время на переосмысление. Естественно (о, эта "естественность", никуда не деться от логики, как и человеку от своей природы) происходит ломка сознания. Повешенный преодолевает самого себя, и внешне, это выражено через его позу - лишённую подвижности - маневра, связанную и изломанную, но живую! "Горящие" волосы Повешенного выдают активную работу мозга.

Примечательно, что Повешенный на Аркане XII находится в одиночестве. Я говорю только старинных колодах, не о возможных новоделах. Так вот, Повешенный один, а сторонней силы, собственно, подвесившей его, мы не видим. А интересно было посмотреть, в каком виде могли бы быть представлены силы, осуществляющие казнь Повешенного. Были бы это бесправные палачи, долгополые священники, или короли? Но, нет. Видимо, состояние вынужденного физического бездействия должно подчеркнуть ответственность за происходящее, лежащую на самом человеке - Повешенном, не в одночасье, оказавшемся в столь незавидной роли.

А когда, уже в следующем Аркане XIII Смерть приходит время определения, установления какой-то однозначности, трансформировавшееся сознание - теперь познавшее и логику, и линейность, и вместе с тем алогизм алгоритмов мирского бытия - выходит на новый уровень. Уровень Умеренности XIV, на котором, в едином котле будут вариться разные ингредиенты, рождая гармоничное сочетание вкусов и форм.

В земной реальности, как и в котле Умеренности, постоянно взаимодействуют разнообразные "ингредиенты". Технический прогресс соседствует с искусством, войны с любовью, рождение со смертью. Эти естественные процессы на разные лады представляют художники и писатели, а когда авторы совпадают по времени с творцами - деятелями - магами, это слияние находит выражение в произведениях искусства, объясняющих базовые понятия сути действ. 

 ∞  ∞  ∞

Интересный момент: если проследить магические влияния на мир, и известную ритуальную деятельность оккультных организаций, они всегда коррелируют со временем действия. Являясь отражением насущных тенденций, в своей парадигме, они бывают выражены буквально, наглядно демонстрируя и суть, и причины, и следствия. Эти "объяснения" могли бы послужить отличным примером, и стать буквально пособием по выживанию в мире магии, но, нет. Цербер церковь не допускала и продолжает не допускать столь подчас необходимых альтернатив.

Подобными "альтернативными" примерами тенденциозных практик по преображению реальности и человека в ней, являются роман Мэри Шелли "Франкенштейн, или современный Прометей" (1818 г.), и повесть Артура Мейчена "Великий Бог Пан" (1890 г.) Так или иначе, все авторы готической линии литературы начала 19 века точечно затрагивают практические магические аспекты, и это естественно, а как же иначе, если магия - в человеческом понимании этой метафизической энергии, не отделима от земного бытия. Однако главное здесь то, что именно через литературные образы становится видно человеческое участие в магических творениях. Роль и боль, которые люди, каждый человек в своей личной истории, в той или иной форме переживает по Аркану Повешенный, прежде чем "выйти на большую дорогу" высшей магии. После Смерти.