Отравление. Переступить, обнять, принять.

"... раз человек добровольно дал себя обольстить и отошел от Бога, Дьявол получил полное право господства над человеком."

Бог предоставляет Дьяволу "право на уже раз обольстившегося человека".

На Аркане XV мы видим пару людей прикованных к дьявольскому камню. Мужчина и женщина изображены в дьявольской обители не для того, чтобы данные противоположные гендеры в очередной раз знаменовали мировую гармонию, но чтобы сделать наглядным прегрешение, осуществлённое людьми. Не о том ли "отступлении" говорится в тексте (Иринея), позволяющем Дьяволу распоряжаться людьми?

При этом, если мы, например, рассмотрим пятнадцатые ст.Арканы Таро Уэйта и Кроули, т.с. "приоритетные" значения в них будут обозначены по-разному.

На рисунке Аркана XV Уэйта, Дьявол поджигает хвост мужчины, тогда как женщина сама тянет руку к своему "хвостику". Точнее, к ягодкам на его кончике.

Ягоды - один из традиционных символов яда. Ядовитые ягоды греха.

На изображении Аркана Дьявол Кроули, всё наоборот: центральная фигура козла расположена посредине ствола фаллоса. Явный мужской символ.

Есть ли в кроулевском пятнадцатом символика ядов? Как сказать... Если рассматривать фон рисунка, как стилизованные изображения крыльев бабочки, этого признанного символа трансформации, то, конечно, явных нет. Однако эти же символы крайне напоминают пятна плазмы, кровавые потёки на стекле, а яд воздействует на организм именно через кровь.

При том, что в обоих Арканах основным "получателем" отравления является символический мужчина, только Уэйт явно обозначает первопричину самого отравления, тогда как Кроули словно вовсе не учитывает женскую составляющую сего греха.

 

  

 

Интересно, что синонимом яда во времена оны считалось не что иное, как наука. Впрочем, религию также не минуло сие "лестное" определение.

И то и другое, по сути способно отравляюще воздействовать на разум человека, перестающего от "употребления вовнутрь" воспринимать существующие порядки адекватно. Начинает задумываться, а это чревато.

 

В 10-м ещё году я написала статью на созвучную тему:

"Базельское издание(1581) поэмы Макра «О свойствах трав»

Описание неизвестного магического цветка:

"Женщиной эта трава справедливо, читатель, зовется, — Как у виперы язык, губы — змеиным чета"...

 

А у Карлоса Кастанеды, вот, описание "травы дьявола":

"Вот такая она и есть – «трава дьявола». Она подкрадывается к

тебе как женщина, а ты ничего не замечаешь. Ты весь поглощен

только тем, что благодаря ей чувствуешь себя прекрасно и полон

сил: мышцы налиты энергией, кулаки чешутся, подошвы горят

желанием кого-нибудь растоптать. Когда человек становится с нею

близок, его действительно переполняют неистовые желания. Мой

бенефактор говорил, что «трава дьявола» опутывает тех, которые

ищут силы, и губит тех, кто не умеет совладать с нею"...

 

Истоки разные, а суть одна. Трава ли, вода ли, символы и спеллы, эгрегоры, наконец, все находятся, будто, в единой чаше. Люди извлекают для себя по чуть-чуть, сколько будет дозволено (некоторые полагают здесь "дозволение", как проявление сугубо личной θέλημα(воля) и, возможно, не ошибаются.

Как Дон Хуан объяснял Карлито его стремление к той траве:

 

"– Сила – это как раз то, что тебе сейчас нужно. Ты молод; ты не

индеец: стало быть, «трава дьявола», возможно, попадет в хорошие

руки. Да и тебе самому она как будто по вкусу. Ты буквально

чувствуешь, как она наполняет тебя силой. Все это я испытал на

себе. И все же она пришлась мне не по нутру.

– Можно узнать почему, дон Хуан?

– Не нравится мне ее сила! От нее мало проку"

Здесь интересно. Дело в том, кто не в курсе, что Дон Хуан был индейцем, а Карлос Кастанеда, соответственно, им не был. Дон Хуан объяснял так, что теперь индейцам не нужна эта трава, а раньше, бывало, давала она силу невозможную и т.д. То есть, по сути, по прошествию времени, с опытом поколений (у индейцев любого племени, преемственность поколений, традиции и пр. в огромном почете и всегда чтутся), индейцы приобрели свойства травы внутри себя.

Но это так, a pro po... Что мне нравится - это такое сравнение травы с женщиной. Казалось бы, разные культуры, времена разные, а вот, однако.

Я встречала немало людей, пытавшихся "петь чужую песню", но у них никогда это не получалось. Траву чужую использовать, да, получалось. Только песни, ради которой употреблялась трава, не выходило всё равно.

Зато, я встречала и некоторых, очень немногих, чьи собственные песни оказывались столь действенны, что становились им не нужны."

***

Как видно, дело отнюдь не в грехе и отступлении от признанных религиозных постулатов, но, прежде всего, в том, что само по себе сочетание мужского и женского начал в едином существе - человеке, это яд. Отрава, потому как неминуемо порождает противоречия, грозящие сомнениями и противлением. Кому? Чему? Системе, надо полагать.

Что же касается упоминания в контексте Кастанеды, тут как раз и требовалось перешагнуть через систему, но не внешнюю, окружающую, а внутреннюю. Ха! По сути, переступить через собственную тень или обнять её...