Гамма жизни

Кульминационные сцены любого фильма, как правило, сопровождаются особенной музыкой, зачастую запоминающейся зрителю лучше, чем сама сцена. Хорошим тоном считается контраст между концептом сцены, и музыкальным жанром сопровождения, дабы не получалось "масло масляное", и суть лирических сцен не подавлялась чересчур слезливой мелодией, а батальные сцены не утрировались слишком мрачными композициями. То же самое, фактически происходит в драматургии. Герой злодей оказывается нежным эльфом с небесными очами, а истинный герой и добряк - хромоногим одноглазым коновалом. Иногда, конечно, эти негласные законы нарушаются, и пример тому роман "Мастер и Маргарита" Булгакова, где убийца - Азазелло "огненно-рыжий, с клыками". 

Однако, это отнюдь не главный персонаж, но в то же время главный герой дьявол, Воланд хотя и описывается довольно подробно, в то же время, является одним из самых неузнаваемых персонажей. "Росту был не маленького и не громадного, а просто высокого. Что касается зубов, то с левой стороны у него были платиновые коронки, а с правой – золотые. Он был в дорогом сером костюме, в заграничных, в цвет костюма, туфлях. Серый берет он лихо заломил на ухо, под мышкой нес трость с черным набалдашником в виде головы пуделя. По виду – лет сорока с лишним. Рот какой-то кривой. Выбрит гладко. Брюнет."

Положа руку на сердце, ответьте себе честно, воображая Дьявола с Патриарших вы визуализировали его, довольно подробно описанные... зубы? Наверняка, больше внимание концентрировалось на высоком росте, трости и берете.

Совершенно неудивительно для дьявольской сущности, иметь тысячи ликов, и оставаться неузнаваемым. 

Таким образом, задаётся основополагающая драматургия - ритм и жанр повествования. По внешним признакам мы понимаем, что за персонаж, сами наделяем его характерными свойствами, догадываясь и замечая его особенные проявления. Об этом казусе восприятия вскользь упомянуто в фильме M.I.B., например, когда группа отобранных супер парней стреляли по мишеням, и должны были мгновенно определить среди множества изображённых персонажей врагов. "За что ты пристрелил малышку Тиффани?", помните? 

В первую очередь, человек реагирует на жанр. Как по тональности музыки мы сразу сразу угадываем жанр, а в случае контраста звукового сопровождения визуалу испытываем поражение. Нас поражает контраст, тревожа нервы.

 

В фильмах криминального и военного жанра хорошим тоном давно считается использование классических музыкальных композиций. Контраст вечной классики и эмоционально насыщенных событий.

В классике криминальных кинофильмов "Крёстный отец", темой одной из самых душещипательных сцен гибели дочери Микеле Корлеоне преимущественно звучит драматическая тишина. Однако мне кажется неслучайно перед ярчайшим эпизодом беззвучного крика героя гениального Аль Пачино, звучала именно классика, опера. Этот контраст усиливает драматизм ситуации, подобно контрасту "гений и злодейство".

 

Удивительным эффектом обладает классическая музыка в фильмах военной тематики, и остаётся впечатление аутентичного саундтрека, будто ничего более сродного по жанру быть просто не может. Достаточно вспомнить такие гениальные кинофильмы, как "Летят журавли" М. Калатозова (1957 г.), и "Апокалипсис сегодня" Френсиса Форда Копполы (1979 г.). Самые жуткие, но и потрясающие сцены - бомбёжки, и вертолётного обстрела сопровождаются великими классическими музыкальными произведениями, намертво, кажется, ставшими синонимами войны.

 

Но не менее впечатляющим эффектом обладают современные композиции типа маршей, а также подобий маршей, с чётким пунктирным ритмом, как, к примеру, в кульминационной сцене фильма Джокер (проезд арестованного героя на машине по бунтующему городу).

В такой корреляции разных по смыслу и формам стилей, возможно, играет роль их классическая форма. По сути, классика, это некий синоним совершенства. Эталона, имеющего непреходящую ценность национального, и мирового масштаба. 

***

Арканы Таро и оракулов лишены звука, как видеоизображение до появления звукового кино. Всё, что наглядно, составляет одновременно смысловой, эмоциональный, и духовный концепт. Однако оценивают эти наглядные пособия люди, кроя аспекты сугубо по доступным человечеству лекалам. Всё видимое до-звуковое, как и всё осязаемое земное понимается, и подчас трансформируется через сугубо человеческие формы. Всё в человеке, как музыкальная гамма - звукоряд из восьми нот, где первая и последняя совпадают по названию, но отстоят друг от друга на октаву. Или, как старшие Арканы символически расширенной гаммы Таро, Дурак - Мир, 0 - XXI, где Дурак являет собой квинтэссенцию мироздания, а Мир - совокупность всех исходных Вселенной.

Подобно тому, как в магии, то есть практическом управлении мирозданием, мы не постигаем какие-то сверхчеловеческие тайны - мы, люди, мыслим на доступном нам уровне, так же мы создаём жизнь, события через действия. Фоном же действий является наше понимание, наш уровень восприятия. Вот он, живой Уроборос - самозамкнутая живая цепь.

 И поскольку жизнь, это музыка (которая доступна нам, в отличие от всей "концертной программы" музыки сфер, по утверждениям древнегреческих мыслителей, являющейся музыкальным звучанием планет Солнечной системы, звуковым фоном Вселенной), надо признать, что в нашем распоряжении есть только 7 нот. Семь нот, порой вполне достаточных на одну жизнь. А какие мелодии мы из них слагаем, зависит от нас. Вопрос лишь в том, сколько же мы потянем гамм.